Книга 3. Песнь 2. Поклонение Божественной Матери.
Тишина абсолютная, непередаваемая,
Встречает полнейшее само – открытие души;
Стена тишины это от мира закрывает,
Пучина тишины поглощает чувства
И делает нереальным все, что известно уму,
Все, что чувства трудящиеся еще могут плести
Продлевая воображаемую нереальность.
Просторный духовный простор оккупировал Пространство;
Лишь Немыслимое осталось,
Лишь Безымянное без времени и пространства:
Отменена нужда обременяющая жизни:
Мысль падает из нас, мы прекратили радость и горе;
Эго мертво; освободились мы от существования и заботы,
Мы завершили рождение и смерть, работу и рок.
О душа! Ликовать еще рано!
Ты достигла Самости безграничный покой,
Ты бросилась в блаженную божественную бездну;
Но где была оставлена тобою миссия Самости, и Самости сила?
На каком мертвом берегу дороги Вечности?
Тот был внутри тебя, кто был собою и миром,
Что сделала ты для его намерения в звездах?
Побег не приносит венца и победы!
Ты пришла из Неведомого что-то сделать,
Но ничего не закончено и мир идет как и прежде,
Потому что сделана лишь половина космической работы Бога.
Лишь приблизилось вечное Нет,
Уставилось в твои глаза, и твое сердце убило:
Но где же Возлюбленного вечное Да,
И бессмертие в тайном сердце,
Голос, что воспевает созидательный Огонь,
Символизирующий ОМ, великое благословляющее Слово,
Мост между восторгом и покоем,
Страсть и красота Невесты,
Покои, где славные враги целуются,
Улыбка, что спасает, золотая вершина вещей?
Это Истина тоже, на Жизни мистическом истоке.
Была поднята темная вуаль; мы увидели
Могучую тень всезнающего Господа;
Но кто поднял вверх вуаль света
И кто видел тело Царя?
Мистерия рождения и дел Бога остается,
Оставляя не сломанной печать последней главы,
Неразрешенная загадка незавершенной Игры;
Космический Игрок смеется в своей маске,
И все еще скрывает последний нетронутый секрет
Позади человеческой славы Формы
Позади золотого образа Имени.
Большая белая линия представлялась как цель,
Но далеко за пределами сияют невыразимые солнечные пути:
Что казалось концом и истоком, было вратами широкими,
В вечность последний, обнаженный шаг,
Открылись глаза на безвременье,
Обратно взяла бесконечность формы, что давала,
Сквозь Бога тьму иль его свет обнаженный
Его миллионы лучей возвращаются к Солнцу.
Там ноль – знак Всевышнего;
Природа остается нагой, и все же открывает Бога.
Но есть все в ее грандиозном ничто:
Когда ее одеяния прочные сорваны с нас,
Души убито невежество, но не сама душа:
Ноль покрывает бессмертное лицо.
Высокое и пустое отрицание – это еще не все,
Огромное уничтожение – не последнее слово Бога,
Конечный смысл жизни, закрывает существования курс,
Значение этого великого, мистического мира.
В абсолютном покое спит абсолютная Сила.
И пробуждаясь, может душу пробудить, скованную трансом,
В луче открыть родительское солнце:
Что может сделать мир вместилищем для Духовной силы,
Что может в глине нести совершенную форму Бога.
Освободить себя – блестящий шаг, но только первый;
Здесь, осуществить себя было желанием Бога.
Даже когда он стоял на обнаженном краю бытия,
Вся страсть и поиски его души
Лицом к лицу встречались с вырождением в некой Обширности качеств лишенной,
Присутствие, к которому стремился он приблизилось внезапно.
Пересекая тишину предельного Покоя,
Из сердцевины чудесной Трансцендентного,
Прозрачности и чуда тело
Как будто сладостное мистическое резюме ее самости
Убегающей в изначальное Блаженство
Пришло расширившись из вечности,
Кто-то пришел, абсолютный и бесконечный.
Существо мудрости, силы, восторга,.
Подобно матери, протягивающей руки к своему ребенку,
Взяла к своей груди Природу, мир и душу.
Пустоту отменяя лишенную признаков,
Вакуум разрывая и безгласную тишь,
Пронзая невыразимое беспредельное,
В свободу неподвижных бездн
Прокрались красота и блеск счастливый.
Свет, Силы и Блаженство, которых слово не может выразить
Показали себя в удивительном виде
И возвели к его сердцу золотой проход
Через него касаясь всех ощущающих, стремящихся вещей.
Мгновенная сладость Все-Прекрасного
Отменила тщетность космического вихря.
Природа, пульсирующая с сердцем Божественным
Ощущалась в бессознательной вселенной;
Она дыхание сделала мистерией счастливой.
Любовь, что с радостью несла тот крест из боли
Благословила счастьем печали мира,
И сделала счастливым вес, долгого, нескончаемого Времени,
Уловила секрет Божественного счастья.
Утверждая в жизни скрытый экстаз
Несла дух своим чудесным курсом;
Часам принося ценности бессмертные,
Оправдывала усилия солнц.
Ибо кто-то всевышний был там, позади Бога.
Мать- Сила размышляла над миром;
Сознание явило свой удивительный лик
Превосходя все что есть, никому не препятствуя;
Нерушимо, над нашими загубленными головами
Он ощущал восторженную и безупречную Силу.
Не умирающая Истина выступила, терпеливая Мощь
Всего, что здесь сотворено и затем уничтожено,
Мать всех богов и всех могуществ,
Посредница, которая связывает землю со Всевышним.
Загадка исчезла, что правит ночью нашей натуры,
Покрывающее Незнание было убито и сорвана маска;
Ошибки ума были сняты с вещей
И настроения тупые этой извращающей воли.
Освещенные ее всевидящим отождествлением
Невежество и Знание не в состоянии больше бороться;
И более не могли Оппозиции титанические
Антагонистические полюса мировых уловок
Навязывать иллюзию своей двух складной ширмы,
Бросая свои фигуры между нами и нею.
И Мудрость была рядом, замаскированная своими собственными трудами,
Чьим одеянием является затемненная вселенная.
И более не казалось существование падением бесцельным,
Уничтожение не было более единственным освобождением.
Тайное Слово найдено было, ключ долго искомый,
Открыто было значение нашего духовного рождения.
Приговоренного к несовершенству тела и ума,
К несознанию материальных вещей
И к унижению смертной жизнью.
В пространствах ощущалось широкое и обнаженное Сердце,
Любовь пылающая из белых духовных фонтанов
Аннулировала печаль невежественных бездн;
Страдание потерялось в ее бессмертной улыбке.
Жизнь из запредельного здесь становилась завоевательницей смерти;
Не ошибаться более было естественно для ума;
Не правильное не могло прийти туда, где все было любовью и светом.
Бесформенное с Формой в ней соединились;
Необъятность была превзойдена взглядом,
Заполненной Бесконечности открылось Лицо.
Невыразимо воплощаясь в ее членах
Безграничная радость, что слепо ищет силы мира,
Тело ее красоты, лунным светом освещали океаны блаженства.
Она стоит во главе рождения, судьбы и труда,
В своем кружении медленном, циклы обращаются к ее зову;
Ее одинокие руки не могут изменить драконовское основание Времени.
Ее мистерию прячет Ночь;
Это ее энергия алхимии духа;
Она – мост золотой, огонь чудесный.
Она – Неведомого сердце сияющее,
Сила безмолвия в глубинах Бога;
Она является Мощью, Словом нерушимым,
Магнит нашего восхождения трудного,
Солнце, которым зажигаем мы все наши солнца,
Свет, что склоняется из нереализованных Просторов,
Та радость, что знак нам подает из невозможного,
Всеобщая Мощь, что еще никогда не приходила вниз.
К ней единственной, безмолвно вся Природа взывает
Исцелить своими стопами болящий жизни пульс
И разорвать печать на смутной, человеческой душе
Зажечь ее огонь в скрытом сердце вещей.
В один прекрасный день, здесь все станет ее сладости домом,
Ее гармонию готовят все противоположности;
По направлению к ней все знание стремится, идут на ощупь наши страсти;
В ее дивном восторге мы будем обитать,
В ее объятьях наша боль обернется экстазом.
Наша самость будет единой со всеми, через нее.
В ней утвержденная, поскольку в ней трансформированная,
Наша жизнь найдет в этом осуществленный ответ
Свыше, стихшие безграничные блаженства,
Внизу, чудо божественных объятий.
Это знаемо как гром и молния Бога,
Восторг вещей вечно наполняющий его члены;
Изумление настигло его восхищенные чувства;
Его дух был уловлен в ее нетерпимый огонь.
Увидев однажды, признавал лишь ее.
Остался только голод по бесконечному блаженству.
Все цели в ней были утрачены, затем снова найдены в ней;
Его основание было собрано в один указующий шпиль.
Это семенем было, брошенным в бесконечное Время.
Произнесенное Слово или проявленный Свет,
Мгновение видит, эпохи пытаются выразить.
Так, сверкая, из Безвременья вышли миры;
Вечный миг есть причина годов.
Он все сделал, чтоб было подготовлено поле;
Его начала малые просили о могучем завершении:
Ибо все что он сделал должно быть теперь в новой форме
В нем ее радость воплотить и лелеять
Ее красоту и величие в его доме жизни.
Но сейчас его существо было слишком широко для себя;
Запросы его сердца выросли безмерно:
Его свобода одинокая удовлетворить не могла,
Ее света, ее блаженства просил он для людей.
Но тщетна человеческая сила и людская любовь
Чтоб разорвать печать земную неведения и смерти;
Могущество его природы ныне казалось хваткою младенца,
Небеса слишком высоки чтоб их схватить протянутой рукою.
Свет от борьбы не приходит, иль с мыслью;
В тиши ума Трансцендентальный деет
И смолкшее сердце слышит несказанное Слово.
Обширная преданность только была его силой.
Мощь, что живет на высотах действовать должна,
Внести в закрытую комнату жизни воздух Бессмертия
И наполнить конечное Бесконечностью.
Все что мешает, должно быть вырвано и убито
И сокрушены множество страстей из-за которых
Мы теряем Единственного, для которого сделаны наши жизни.
Сейчас иные требования в нем прекратили сво плач:
Он лишь желал привлечь ее присутствие и силу
В свое сердце и ум и дышащую оболочку;
Он лишь стремился призвать навеки вниз
Ее прикосновение исцеляющее любви, истины и радости
В тьму страдающего мира.
Его душа была свободна и отдана ей одной.
Конец Второй песни.
|
